Детская психология — Лариса Суркова
Детская психология
- Просмотров: 593
У каждого ребенка несколько раз в день возникает чувство голода и появляется аппетит. Психологи определяют это состояние как эмоциональное побуждение к приему пищи.
Причем чувствуя аппетит, малыш мысленно представляет, какое удовольствие принесет ему та или иная еда.
Но существуют определенные расстройства аппетита, например, когда ребенок постоянно хочет есть и безостановочно что-то жует, или он отказывается от всех видов пищи, кроме одного. А бывает и так, что у ребенка полностью отсутствует аппетит и происходит полный отказ от пищи.
- Просмотров: 653
Все-равно говорят в пятницу нет никого)
Поговорю с теми кто есть в #дневникпростомамыlarangsovet
На днях я пережила впервые общий наркоз.
Он был кратковременный, для гистероскопии и пластики шейки матки (да мне не стыдно об этом говорить, женское здоровье и долголетие должно быть не только снаружи).
Наркоза я боялась жутко! А в итоге это оказался очень интересный опыт.
Пока я спала, ко мне в виде кинопленки пришли разные тяжёлые события моей жизни…
Начиная с самого раннего детства, когда меня везли к бабушке, а я не хотела быть с ней и мечтала быть с мамой и папой. И повторялось это из года в год… В наркозном сне я заново захлёбывалась слезами, как тогда, будучи маленькой девочкой, которую никто не пытался успокоить.
Как проживали землетрясение и период после него во время жизни в Армении.
Как тогда впервые появились панические атаки, как пришли приступы тяжёлой фобии смерти.
Как сжималось сердце, когда боялась, что любимый не заметит, не оценит, не полюбит, ведь я с первой минуты знала, что это ОН!
Как начались из-за халатности врачей роды Маруси в 33 недели.
Как пришёл в нашу жизнь проклятый 2010… который забрал мою свекровь и чуть не забрал мужа.
Как мы были в одном шаге от развода и разрушения всего.
Как было страшно остаться без денег, и не иметь возможность дать своим детям хотя бы самое необходимое…
Как совершив ужасную глупость и побоявшись наркоза, я настояла на чистке при замершей беременности под эпидуралкой, и наблюдала процесс в сознании….
Как мы потеряли надежду…
Как часто опускались руки из-за ощущения мнимой бесполезности моей работы. И якобы недооцененности в связи с лайками всеми этими…
Как старалась сделать счастливыми миллионы, а им это не надо….
Как больно делают «люди» моему папе, как уничтожает его судебная система, в буквальном смысле убивая…
Как тяжело было не выдержать и скатиться в депрессию, и выждать месяц страданий для себя и близких прежде чем оказать себе помощь.
Много разных «как»…
Но проснулась я от наркоза с одной мыслью: «Как здорово, что все это в моих руках».
Ведь по сути человек разумный способен на многое, только если правильно захочет.
Наркоз, кстати, был прекрасен. А ретроспективу мне дали, чтобы напомнить важное: иди вперёд, движение — жизнь.
И я, пожалуй, пойду…
А вы?
Идете или застряли в болоте жалости к себе и безграничной тоски?
- Просмотров: 434
Малыш.
Ему всего несколько месяцев, и мамы, невольно оглядываясь по сторонам, ищут ориентиров и сравнивают с другими крохами.
Конечно, многие сейчас смотрят на Семушку и задаются вопросами: почему он что-то делает не так как их детки.
- Просмотров: 2340
Глаша 5 лет назад ❤️❤️
Подростковый возраст не может быть без проблем.
Это аксиома.
Другой вопрос, у кого будут эти проблемы, у детей или их родителей?
20 апреля 2022
Семья ради детей?
20 апреля 2022
ДХМ
15 апреля 2022
Психологические проблемы общества
13 апреля 2022
Личные границы
© 2023, Лариса Суркова.
При использовании любых материалов с этого сайта, ссылка на источник обязательна. Все права защищены.
Психология взрослых — Лариса Суркова
Психология взрослых
- Просмотров: 1182
Я считаю, что семью надо сохранять. Максимально долго.
Ради мужчины и женщины которые ХОТЯТ быть вместе.
А вот когда я слышу: «У ребёнка должен быть отец».Первое что всплывает в голове: «А мать?».
- Просмотров: 522
Этому фото три года. Люблю его❤️❤️
Надо сделать такое же, но со всеми детьми…
День защиты детей.
Возникла у вас мысль, что название не совсем полное?
Должно быть — день защиты детей от взрослых!
- Просмотров: 833
Я тоже есть на фото 😃
Давала интервью и поняла, что очень хочу это вынести сюда.
Меня спросили, что я чувствую, когда мои дети истерят, капризничают и позорят меня своим поведением. Бывает ли мне стыдно и волнует ли что люди скажут.
- Просмотров: 697
Знаете, как сильно я устала нести ответственность за других специалистов?
Спрашиваете и справедливо возмущаетесь почему психологи ТАК себя ведут? Почему уничтожают вас морально вместо помощи?
- Просмотров: 773
В профессиональных сообществах обсуждают информацию о том, что 75% граждан нашей страны от мала до велика, имеют неврологические и психологические проблемы.
- Просмотров: 922
Дети, давно ставшие взрослыми, но до сих пор пропитанные этим горьким опытом.
Вообще, всех выросших в семьях, где были зависимости, объединяют общие черты.
Они чаще других обижаются, злятся, не принимают какие-то ситуации которые отсылают их к прошлому опыту.
- Просмотров: 1176
Личные границы: мода или необходимость?
Помните в разных фильмах про вампиров и другую нечисть главные герои во имя спасения рисуют вокруг себя круг? И упс, вся пакость разбегается в разные стороны.
Вот это наглядный пример личных границ — круг безопасности.
- Просмотров: 1609
Увидела эту схему в интернете, искренне благодарю за неё создателей.
О чем она?
О ваших ежедневных вопросах:
20 апреля 2022
Семья ради детей?
20 апреля 2022
ДХМ
15 апреля 2022
Психологические проблемы общества
13 апреля 2022
Личные границы
© 2023, Лариса Суркова.
При использовании любых материалов с этого сайта, ссылка на источник обязательна. Все права защищены. Скрытый автор путинизма
Сохраненные истории
«Я — автор или один из авторов новой российской системы, — представился нам Владислав Сурков. В этот весенний день 2013 года он был одет в белую рубашку и кожаную куртку, которая была частью Joy Division и частью комиссара 1930-х годов. «Мое портфолио в Кремле и в правительстве включало идеологию, СМИ, политические партии, религию, модернизацию, инновации, международные отношения и…» — здесь он делает паузу и улыбается — «современное искусство». Он предлагает не произносить речи, вместо этого приветствуя доктора философии. студенты, профессора, журналисты и политики собрались в аудитории Лондонской школы экономики, чтобы задать вопросы и провести открытую дискуссию. После первого вопроса он говорит почти 45 минут, практически не оставляя времени на вопросы.
Это его политическая система в миниатюре: демократическая риторика и недемократические намерения.
Как бывший замглавы администрации президента, потом вице-премьер, а потом помощник президента по международным делам, Сурков руководил российским обществом, как одно большое реалити-шоу. Он хлопает один раз, и появляется новая политическая партия. Он снова хлопает в ладоши и создает «Наших», русский аналог «Гитлерюгенда», которые готовятся к уличным боям с потенциальными сторонниками демократии и сжигают книги непатриотических писателей на Красной площади. Как замглавы администрации он раз в неделю встречался с руководителями телеканалов в своем кремлевском кабинете, инструктируя их, на кого нападать, а кого защищать, кого пускать на телевидение, а кого запрещать, как президенту действовать. быть представлена, и сам язык и категории, которыми мыслит и чувствует страна. Российские телеведущие Останкино по указанию Суркова срывают тему (олигархи, Америка, Ближний Восток) и говорят 20 минут, намекая, подталкивая, подмигивая, намекая , хотя редко когда-либо говорит что-либо прямо, бесконечно повторяя такие слова, как «они» и «враг», пока они не отпечатаются в уме.
Они повторяют великие мантры эпохи: президент — это президент «стабильности», антитезы эпохе «беспорядка и сумерек» 1990-х годов. «Стабильность» — это слово повторяется снова и снова в бесчисленном множестве, казалось бы, неуместных контекстах, пока оно не отдается эхом и не звонит, как большой колокол, и, кажется, не означает, что все хорошо; любой, кто выступает против президента, является врагом великого Бога «стабильности». «Эффективный менеджер», термин, заимствованный из западного корпоративного языка, трансформируется в термин, почитающий президента как самого «эффективного менеджера» из всех. «Эффективность» становится смыслом существования всего: Сталин был «эффективным менеджером», которому приходилось идти на жертвы ради «эффективности». На улицы просачиваются слова: «Наши отношения неэффективны», — говорят любовники друг другу, когда расстаются. «Эффективный», «стабильный»: никто не может точно определить, что они на самом деле означают, и по мере того, как город трансформируется и бурлит, все чувствуют, что вещи прямо противоположны стабильным, и, конечно же, нет ничего «эффективного», но то, как Сурков и его марионетки используют их, слова обрели собственную жизнь и действуют как падающие топоры на любого, кто каким-либо образом нелоялен.
Одно из многочисленных прозвищ Суркова — «политтехнолог всей Руси». Политтехнологи — новое русское название очень старой профессии: визири, серые кардиналы, волшебники страны Оз. Впервые они появились в середине 1990-х, стуча в ворота власти, как крысоловки, низко кланяясь и предлагая свои услуги по объяснению мира и шепча, что могут его заново изобрести. Они унаследовали очень советскую традицию управления сверху вниз и царскую практику кооптации антигосударственных акторов (анархистов в XIX веке).го века, неонацисты и религиозные фанатики сейчас), все это слилось с новейшим мышлением телевидения, рекламы и черного пиара. Их первыми клиентами были на самом деле российские модернизаторы: в 1996 году политтехнологи, которых координировал Борис Березовский, олигарх по прозвищу «Крестный отец Кремля» и человек, который первым понял силу телевидения в России, сумел победить тогдашнего президента Бориса Ельцина. казалось бы, проигранные выборы, убедив нацию, что он единственный человек, который может спасти ее от возврата к реваншистскому коммунизму и новому фашизму.
Они производили телевизионные страшилки о надвигающихся погромах и вызывали в воображении фальшивые ультраправые партии, намекая на то, что другой кандидат был сталинистом (на самом деле он был скорее социалистическим демократом), чтобы помочь создать мираж надвигающейся «красно-коричневой» угрозы.
В XXI веке приемы политтехнологов стали централизованными и систематизированными, координируемыми из кабинета администрации президента, где Сурков сидел за столом с телефонами с именами всех «независимых» партийных лидеров, звонил и направлять их в любой момент дня и ночи. Великолепие этого нового типа авторитаризма заключается в том, что вместо того, чтобы просто подавлять оппозицию, как это было с штаммами 20-го века, он проникает внутрь всех идеологий и движений, эксплуатируя их и доводя до абсурда. То Сурков финансировал гражданские форумы и правозащитные НПО, то тихо поддерживал националистические движения, обвиняющие НПО в том, что они являются инструментами Запада.
Он с размахом спонсировал щедрые фестивали искусств для самых провокационных современных художников в Москве, затем поддерживал православных фундаменталистов, одетых во все черное и с крестами, которые, в свою очередь, нападали на выставки современного искусства. Идея Кремля состоит в том, чтобы владеть всеми формами политического дискурса, не позволять никаким независимым движениям развиваться за его стенами. Его Москва может чувствовать себя олигархией утром и демократией днем, монархией на ужин и тоталитарным государством перед сном.
* * *
Сурков больше, чем просто политический деятель. Он эстет, который пишет эссе о современном искусстве, поклонник гангста-рэпа, который держит фотографию Тупака на своем столе рядом с фотографией президента.
И он также является предполагаемым автором романа Почти ноль , опубликованного в 2008 году и основанного на его собственном опыте. «Предполагаемый», потому что роман опубликован под псевдонимом Натан Дубовицкий; Жену Суркова зовут Наталья Дубовицкая.
Официально Сурков является автором предисловия, в котором он отрицает, что является автором романа, а затем как бы противоречит сам себе: «Автор этого романа — неоригинальный помешанный на Гамлете халтурщик»; «Это лучшая книга, которую я когда-либо читал». В интервью он может быть близок к тому, чтобы признать себя автором, но всегда уклоняется от полного признания. Независимо от того, написал он на самом деле каждое слово, он изо всех сил старался ассоциировать себя с этим. И это бестселлер: ключевое признание эпохи, самое близкое к тому, что мы можем когда-либо заглянуть внутрь разума системы.
Роман представляет собой сатиру на современную Россию, герой которой Егор — коррумпированный пиарщик, готовый служить любому, кто готов платить за квартиру. Бывший издатель авангардной поэзии, теперь он покупает тексты у обедневших писателей-андеграундов, потом продает права богатым бюрократам и гангстерам с художественными амбициями, которые публикуют их под своими именами.
Все продаются в этом мире; даже самые «либеральные» журналисты имеют свою цену. Мир пиара и издательского дела, изображенный в романе, опасен. В издательствах есть свои банды, члены которых стреляют друг в друга из-за прав Набокова и Пушкина, а спецслужбы проникают в них для своих темных целей. Именно такие книги сурковские молодежные группы сжигают на Красной площади.
Родившийся в провинциальной России у матери-одиночки, Егор вырос книжным хипстером, разочаровавшимся в бутафорской идеологии позднего Советского Союза. В 1980-х он переезжает в Москву, чтобы потусить на задворках богемной жизни; в 1990-х он становится гуру PR. Это фон, который имеет много общего с тем, что мы знаем о собственном Суркове — он сливает подробности в прессу только тогда, когда считает нужным. Он родился в 1964 году в семье русской матери и отца-чеченца, уехавших, когда Сурков был еще маленьким ребенком. Бывшие одноклассники помнят его как человека, который подшучивал над учительскими питомцами в комсомоле, носил бархатные брюки, носил длинные волосы, как у Pink Floyd, писал стихи и пользовался успехом у девочек.
Он был отличником, чьи сочинения по литературе учителя читали вслух в учительской; не только в его собственных глазах он был слишком умен, чтобы верить в социальную и политическую обстановку вокруг него.
«Поэт-революционер Маяковский утверждал, что жизнь (после коммунистической революции) хороша и хорошо быть живым», — писал подросток Сурков в строках, которые были поразительно разрушительными для советского школьника. «Однако это не помешало Маяковскому через несколько лет застрелиться».
Переехав в Москву, Сурков сначала выбрал и бросил ряд университетских профессий, от металлурга до театральной режиссуры, затем попал в армию (где он мог бы служить в военном шпионаже) и участвовал в регулярных жестоких ссорах ( его исключили из театрального училища за драку). Его первая жена была художницей, известной своей коллекцией театральных кукол (которую Сурков впоследствии превратил в музей). А по мере взросления Суркова Россия экспериментировала с разными моделями с головокружительной скоростью: советский застой привел к перестройке, которая привела к распаду Советского Союза, либеральной эйфории, экономической катастрофе, олигархии и мафиозному государству.
Как можно во что-то верить, когда все вокруг так быстро меняется?
Его привлекала богемная обстановка в Москве, где артисты перформанса начинали улавливать ощущение головокружительной изменчивости. Ни одна вечеринка не была бы полноценной без Олега Кулика (который изображал из себя бешеную собаку, чтобы показать сломленность постсоветского человека), Германа Виноградова (который выходил голым на улицу и обливал себя ледяной водой), а позже и Андрея Бартеньева (который одевался как инопланетянин, чтобы подчеркнуть, насколько странным был этот новый мир). И конечно Владик Мамышев-Монро. Гиперкэмп и всегда играющий с репертуаром поз, Владик был постсоветским Уорхолом, смешанным с РуПолом. Первый в России дрэг-художник, он начал изображать Мэрилин Монро и Гитлера («два величайших символа 20-го века», как он говорил) и продолжил изображать российских поп-звезд, Распутина и Горбачева в образе индианки; он появлялся на вечеринках как Ельцин, Тутанхамон или Карл Лагерфельд. «Когда я выступаю, на несколько секунд я становлюсь своим субъектом», — любил говорить Владик.
Его подражания всегда были одержимо точны, доводя тему до крайности, когда образ человека начинал раскрываться и разрушаться.
В то же время Россия открывала для себя магию пиара и рекламы, а Сурков нашел свое ремесло. Ему дал шанс самый красивый российский олигарх Михаил Ходорковский. В 1992 году он запустил первую рекламную кампанию Ходорковского, в которой олигарх в клетчатой куртке, с усами и широкой ухмылкой был изображен протягивающим пачки наличных: «Присоединяйтесь к моему банку, если хотите легких денег» — таков был посыл. «Я сделал это; так ты можешь!» Плакат был прикреплен к каждому автобусу и рекламному щиту, и для населения, воспитанного на антикапиталистических ценностях, это был шок. Впервые российская компания использовала в качестве бренда лицо собственного владельца. Это был первый случай, когда богатство рекламировалось как добродетель. Раньше миллионеры могли существовать, но им всегда приходилось скрывать свой успех.
Сурков чувствовал, что мир меняется.
Затем Сурков работал начальником отдела по связям с общественностью на Первом канале Останкино у тогдашнего великого визиря кремлевского двора Бориса Березовского. В 1999 году он пришел в Кремль, создав образ президента так же, как он создал образ Ходорковского. Когда президент выслал Березовского, а Ходорковского арестовал и посадил в тюрьму, Сурков помог провести кампанию в СМИ, в рамках которой был представлен новый образ Ходорковского: вместо ухмыляющегося олигарха, раздающего деньги, теперь его всегда изображали за решеткой. Сообщение было ясным — вы всего в одном фото от обложки 9.0023 Forbes в тюремную камеру.
И во время всех этих изменений Сурков менял позиции, хозяев и идеологии, казалось бы, не пропуская ни секунды.
Владислав Сурков и Владимир Путин в 2006 году (Сергей Карпухин/Reuters) Возможно, самые интересные моменты Почти ноль происходят, когда автор отходит от социальной сатиры, чтобы описать внутренний мир своего главного героя.
Егора описывают как «вульгарного Гамлета», который видит сквозь поверхностность своего возраста, но не способен испытывать искренние чувства ни к кому и ни к чему: «Сам он был заперт в ореховой скорлупе… снаружи были его тени, куклы. Он видел себя чуть ли не аутистом, имитирующим контакт с внешним миром, разговаривающим с другими фальшивыми голосами, чтобы выудить из московского шквала все, что ему нужно: книги, секс, деньги, еду, власть и другие полезные вещи».
Егор — манипулятор, но не нигилист; у него очень ясное представление о божественном: «Егор ясно видел вершины Творения, где в ослепляющей бездне резвятся бестелесные, неуправляемые, беспутные слова, свободные существа, соединяясь и разделяясь и сливаясь в прекрасные узоры. ”
Вершины творчества! Бог Егора по ту сторону добра и зла, а Егор — его привилегированный спутник: слишком умен, чтобы заботиться о ком-либо, слишком близок к Богу, чтобы нуждаться в морали. Он видит мир как пространство, в котором можно проецировать разные реальности.
Сурков формулирует основополагающую философию новой элиты, поколения постсоветских суперменов, которые сильнее, проницательнее, быстрее и гибче, чем все, кто был раньше.
Когда я работал на российском телевидении, я каждый день сталкивался с формами такого отношения. Продюсеры, работавшие на каналах «Останкино», могли быть либералами в личной жизни, отдыхать в Тоскане и вполне европейскими вкусами. Когда я спросил, как они сочетают свою профессиональную и личную жизнь, они посмотрели на меня как на дурака и ответили: «Последние 20 лет мы жили в условиях коммунизма, в который никогда не верили, демократии и дефолтов, мафиозного государства и олигархии, а мы поняли, что это иллюзии, что все пиар».
«Все пиар» стало излюбленной фразой новой России; мои московские сверстники прониклись ощущением, что они одновременно и циничные, и просвещенные. Когда я спросил их о диссидентах советской эпохи, таких как мои родители, которые боролись против коммунизма, они отмахнулись от них как от наивных мечтателей, а мою западную привязанность к таким расплывчатым понятиям, как «права человека» и «свобода», назвали ошибкой.
«Разве вы не видите, что ваши собственные правительства такие же плохие, как и наши?» они спросили меня. Я пытался протестовать, но они только улыбались и жалели меня. Верить во что-то и отстаивать это в этом мире высмеивается, а способность оборотня прославляется.
Владимир Набоков однажды описал вид бабочек, которые на ранней стадии своего развития должны были научиться менять окраску, чтобы прятаться от хищников. Хищники бабочки давно вымерли, но она все же меняла свои цвета от чистого удовольствия от перевоплощения. Нечто подобное произошло и с российскими элитами: в советский период они научились притворяться, чтобы выжить; теперь нет необходимости постоянно менять свои цвета, но они продолжают это делать из какой-то темной радости, конформизма, возведенного в степень эстетического акта.
Сам Сурков является высшим выражением этой психологии. Когда я смотрел, как он выступает перед студентами и журналистами в Лондоне, он, казалось, менялся и трансформировался, как ртуть, от херувимской улыбки до демонического взгляда, от шероховатого либерала, проповедующего «модернизацию», до националиста, поигрывающего пальцами, выплевывающего умышленно противоречивые утверждения.
идеи: «управляемая демократия», «консервативная модернизация». Затем он отступил назад, улыбаясь, и сказал: «Нам нужна новая политическая партия, и мы должны помочь ей появиться, не нужно ждать и заставлять ее формироваться самой». А когда внимательно присмотришься к партийцам в политическом реалити-шоу, которое режиссирует Сурков, к плюющимся националистам и коммунистам с мордой свеклы, то замечаешь, что все они, кажется, исполняют свои роли с легкой иронией.
Сурков любит ссылаться на только что переведенные на русский язык новые постмодернистские тексты, на ломку великих нарративов, на невозможность правды, на то, что все есть только «симулякры» и «симулякры»… а потом в следующий момент он говорит, как он презирает релятивизм и любит консерватизм, прежде чем процитировать «Сутру подсолнуха» Аллена Гинзберга на английском и наизусть. Если когда-то Запад подорвал и помог в конечном итоге победить СССР, объединив в один пакет рыночную экономику, холодную культуру и демократическую политику (парламенты, инвестиционные банки и абстрактный экспрессионизм слились воедино, чтобы победить Политбюро, плановую экономику и соцреализм) Гениальность Суркова заключалась в том, чтобы разорвать эти ассоциации, соединить авторитаризм и современное искусство, использовать язык прав и представительства для утверждения тирании, переделывать и приклеивать демократический капитализм до тех пор, пока он не станет противоположным его первоначальной цели.
* * *
«Это была первая нелинейная война», — пишет Сурков в новом рассказе «Без неба», опубликованном под его псевдонимом и действие которого происходит в антиутопическом будущем после «пятой мировой войны»:
В первобытных войнах 19 и 20 веков обычно сражались только две стороны. Две страны. Две группы союзников. Теперь столкнулись четыре коалиции. Ни двое против двоих, ни трое против одного. Нет. Все против всех.
В видении Суркова нет ни слова о священных войнах, ни о кабаре, которым провоцировали и дразнили Запад. Но есть мрачное видение глобализации, в котором вместо того, чтобы все поднимались вместе, взаимосвязь означает множественные состязания между движениями, корпорациями и городами-государствами — где старые союзы, ЕС, НАТО и «Запад» изжили себя, и где Кремль может разыгрывать новые, колеблющиеся линии лояльности и интересов, потоки нефти и денег, раскалывающие Европу от Америки, натравливая одну западную компанию против другой и против обоих своих правительств так что никто не знает чьи интересы и где они направляетесь.
«Несколько провинций присоединятся к одной стороне», — продолжает Сурков. «Несколько других другой. Один город, поколение или пол присоединялись к другому. Затем они могли перейти на другую сторону, иногда посреди боя. Цели у них были совсем другие. Большинство понимало войну как часть процесса. Не обязательно его самая важная часть».
Кремль произвольно переключает месседжи в свою пользу, залезая во все подряд: европейских правых националистов соблазняет месседж против ЕС; крайние левые кооптированы рассказами о борьбе с гегемонией США; Религиозные консерваторы США убеждены в том, что Кремль борется с гомосексуализмом. И в результате получается множество голосов, воздействующих на глобальную аудиторию под разными углами, создавая кумулятивную эхо-камеру поддержки Кремля, и все это транслируется на RT.
Вид из окна самолета на ночную Москву с Кремлем в центре (Александр Демьянчук/Reuters) «Без неба» был опубликован 12 марта 2014 года. Через несколько дней Россия аннексировала Крым.
Сурков помог организовать аннексию со всем своим театром ночных волков, казаков, инсценированных референдумов, сценарных марионеточных политиков и людей с оружием. Новые полезные союзники Кремля, правые, левые и религиозные, поддержали президента. Никаких санкций со стороны Запада, которые могли бы угрожать экономическим связям с Россией, не было. Лишь нескольким высокопоставленным чиновникам, в том числе Суркову, запретили выезжать или инвестировать в США и Европейский союз.
«На вас этот бан не повлияет?» — спросил репортер Суркова, когда он проходил через Кремлевский дворец. «Ваши вкусы указывают на то, что вы очень западный человек». Сурков улыбнулся и указал на свою голову: «Я могу вписать сюда Европу». Позже он заявил: «Я рассматриваю решение администрации в Вашингтоне как признание моих заслуг перед Россией. Это большая честь для меня. У меня нет счетов за границей. Единственное, что меня интересует в США, это Тупак Шакур, Аллен Гинзберг и Джексон Поллок. Мне не нужна виза для доступа к их работе.
Я ничего не теряю».
Эта статья была адаптирована из готовящейся книги Петра Померанцева «Нет ничего истинного, и все возможно » и опирается на его работу для London Review of Books .
Сурков: темный князь Кремля
Владислав Сурков — один из самых интригующих и влиятельных людей в современной российской политике. Он пришел в Администрацию Президента (исполнительный аппарат) в 1999 году и в настоящее время осуществляет полномочия в качестве первого заместителя главы Администрации по внутриполитическим вопросам.
Сурков считается главным архитектором того, что в просторечии известно как «управляемая демократия», административного управления партийной и избирательной политикой. Он также интригующая личность, по-видимому, опубликовавший роман под одним псевдонимом, а затем рецензировавший его (не совсем положительно) под другим. Как и многие представители современной российской элиты, он также мнит себя кем-то вроде интеллектуала, отсюда и различные статьи, собранные в этом сборнике.
Согласно официальной биографии Сурков родился 21 сентября 19 г.64 в Солнцево Липецкой области. Однако в интервью в июне 2005 года он рассказал, что его отец, Андарбек Дудаев, был чеченцем (не близким родственником президента Чечни с таким именем), а мать — русской. Он жил в чеченском поселке Дуба-Юрт, а затем в Грозном примерно до пяти лет, после чего переехал вместе с матерью (Зинаидой Сурковой) в Липецкую область после распада брака родителей, после чего он фамилию матери и изменил свое имя с Асланбека на Владислав. После окончания школы учеба в Московском институте стали и сплавов была прервана ставшей обязательной в то время военной службой. В 1983-85 он служил в Советской Армии, официально в артиллерийском полку в Венгрии, хотя в телеинтервью 12 ноября 2006 г. бывший министр обороны Сергей Иванов утверждал, что служил в службе контрразведки (ГРУ). В конце 1990-х учился в Международном университете в Москве, где получил степень магистра экономики.
Он был одним из первых членов команды Михаила Ходорковского в банке «Менатеп», который в 1994 году купил контрольный пакет акций нефтяной компании ЮКОС.
Между 1992 и 1997 Сурков был в совете директоров Менатепа. Сурков был главой отдела рекламы и разработал первые кампании, которые сделали Ходорковского знаменитым. В то же время он также был советником по связям с общественностью российского правительства. Его способность совмещать мир бизнеса и государственной службы должна была стать его визитной карточкой на долгие годы. В 1998–1999 годах Сурков перешел на работу в «Альфа-банк» после ожесточенной ссоры с Ходорковским из-за доли в растущей прибыли ЮКОСа.
В начале 1999 года был завербован новым главой администрации Кремля Александром Волошиным для работы в Администрации Президента. С этого момента он никогда не оглядывался назад. В августе 1999 года он был назначен заместителем начальника штаба и в этой должности стал главным идеологом Владимира Путина после его прихода к власти после отставки Бориса Ельцина 31 декабря 1999 года. управлять общественной сферой. Он делал это с большим удовольствием, помогая изменить политическую арену различными вмешательствами в формирование законодательства о партиях, а затем микроуправлением избирательным процессом и мониторингом СМИ.
В этом смысле он является одним из главных архитекторов подавления независимой общественной борьбы и политического плюрализма, бунтовавших в 19-м веке.90-е.
Предшественники Владислава Суркова как российские придворные философы: (слева) Константин Победоносцев, сторонник царского самодержавия при Александре III и Николае II, и (справа) Михаил Суслов, неуловимый верховный жрец постсталинской советской идеологии.
С приходом Дмитрия Медведева на пост президента 8 мая 2008 года Сурков был назначен первым заместителем руководителя Администрации Президента. Это указывало на то, что демократия в России по-прежнему будет «управляемой». Его основным средством для этого было создание и спонсирование «Единой России» ( Единая Россия ), как опорную партию режима. Он также принимал участие в создании «Справедливой России» ( Справедливая Россия ) как левоцентристской социал-демократической альтернативы правоцентристской «Единой России», но ясно, что его сердце было не в этом конкретном проекте.
Философия Суркова с самого начала заключалась в том, что настоящей свободы в мире не существует, и что все демократии — управляемые демократии, поэтому ключ к успеху — воздействовать на людей, давать им иллюзию, что они свободны, тогда как на самом деле ими управляют. Единственной свободой, по его мнению, является «художественная свобода».
В интервью в январе 1997 года, воспроизведенном в этом томе, Сурков изложил полностью государственническую точку зрения. Отвечая на вопрос о шансах экономического роста, он настаивал на том, что «если не появится подлинного государственного управления экономикой, экономического роста не будет» (с. 137). Он настаивал на том, чтобы, как и на войне, были установлены национальные приоритеты, а затем их реализация была делом воли. Дух мышления Суркова был безошибочен, и это сделало его одним из самых красноречивых защитников путинской консолидации государства и ведущим защитником понятия «суверенной демократии». Суркова можно определить как «демократического государственника», и поэтому он не является частью иловики », связанные с силовиками, выступающие за некую «железную руку».
Несмотря на то, что Сурков, возможно, провел свой период военной службы в военной разведке, он не является ни одним из силовиков , но и не полностью принадлежит к цивиликам , технократической либеральной фракции, которая оказывает сильное влияние на формирование Экономическая политика России. Наоборот, как демократический государственник Сурков является одним из главных идеологов понятия «суверенной демократии», позиции, подчеркивающей обществеобразующую и руководящую роль государства, но не призывающей к формальной приверженности демократии. В результате путинскому режиму удалось добиться «национализации элит» и маргинализации того, что Сурков назвал «офшорной аристократией».
Взгляды Суркова были систематизированы в его выступлении перед активистами «Единой России» 7 февраля 2006 г. «Суверенитет: политический синоним конкурентоспособности», в котором он предупредил о двух ключевых опасностях для России: «национал-изоляционисты» на руку, которые стремился отойти от российского гражданского определения гражданства; и те, кто выступает за возвращение к предполагаемому господству олигархов 1990-х, поддерживаемое доморощенными либералами и иностранными спонсорами.
В конце 2006 года он развил понятие суверенной демократии в статье под названием «Национализация будущего: параграфы о суверенной демократии», в которой вновь затрагивался вопрос об исконных корнях и формах демократии в России. Таким образом, Сурков является и комментатором современной российской политики, и тем, кто играет активную роль в формировании контуров политической жизни.
В ключевом докладе Российской академии наук 8 июня 2007 г. «Политическая культура России: взгляд из утопии» Сурков изложил философские основы нового подхода: «Как бы ни менялась организация государства, при всей неопределенности сохраняется основная матрица сознания, [в котором] преобладает синтез над анализом, интуиция над разумом, собирание вещей воедино, а не их разделение».
Итог для Суркова ярко выражен в трех основных характеристиках русского менталитета: «Стремление к политической целостности и централизованности власти, идеализация целей и персонификация политики». В очередной раз Россией управлял правящий класс с сильным патриотическим видением развития страны, и, несомненно, он опирался на давнюю традицию национального самоутверждения против реальных и предполагаемых врагов.
Вопрос не в качестве политической философии, а в том, что она говорит о мышлении режима. Сурков стал придворным философом, взяв на себя роль, подобную роли Михаила Суслова в постсталинскую эпоху в Советском Союзе или даже роли Константина Победоносцева при Александре III и Николае II. Его труды раскрывают внутренние убеждения режима.
С приходом Дмитрия Медведева на пост президента 8 мая 2008 года Сурков был назначен первым заместителем руководителя Администрации Президента.
Тема этого выступления повторяет его месседж лет работы в Администрации Президента: не существует универсальной демократии, а есть только конкретные формы, отражающие традиции, политическую культуру и психологию страны. Он поддерживал централизацию власти во время президентства Путина, и поэтому его аргументы способствовали эрозии политического плюрализма и разнообразия. Его взгляды, без сомнения, противоречивы: он отстаивает роль централизованного руководства и в то же время превозносит российскую традицию местного самоуправления (в частности, земств , учрежденных Александром II) и настаивая на том, что «целостность» совместима с конкурентоспособностью, которая является отличительной чертой любой демократии.